А за окном бушевал ветер. Он безжалостно трепал осень за ее золотые косы, бесстыдно оголял небо, срывая и унося куда-то серые тяжелые облака. Ветер владел городом и людьми, живущими в нем. Он заставлял их ежиться, кутаться поплотнее в куртки, поднимать воротники и склонять перед ним, ветром, голову.

Золотоволосая, как сама осень, девушка шла по улице, направляясь к чахлому скверику. Ветер срывал с нее легкое осеннее пальто, играл ее волосами, но не мог заставить ее опустить голову и ускорить шаг.

читать дальшеДойдя до сквера, девушка села на скамейку под старым кленом, достала из кармана сигареты, закурила.

«И что не так?» - думала она, глядя на дым, улетающий с ветром. «Чего я жду в этот осенний день? На этой лавочке? Вообще в этом городе?». Она достала из сумочки пудреницу и долго глядела в зеркальце на свое отражение, как будто хотела получить ответ из Зазеркалья. Но черные глаза, странно и тревожно контрастирующие со светлыми волосами, молчали.

«Дерьмо!» - беззвучно прошептали ее губы. Она зло захлопнула пудреницу, убрала ее на место и стала прислушиваться к ощущениям. На девушку наползало отвращение к самое себе. Злая, холодная ненависть. Ей было знакомо это чувство, именно оно и определяло ее отношение к жизни и к другим людям. Она ненавидела свою внешность, свою душу, свой разум. И свою жизнь.

У нее не складывались отношения с мужчинами. Она приписывала это своему уродству; хоть она и не была красавицей, все ее знакомые считали ее симпатичной. Она считала себя злой, но это было не так – к ней за помощью, как моральной, так и материальной, можно было прийти в любой час дня и ночи в полной уверенности получить эту помощь.

Она была замкнута. Никто не знал тайны ее мыслей. Это были «x-files», недоступные для прочтения. У нее был довольно большой круг общения, но лишь немногие могли называться друзьями, более-менее близкими.

«Я одна, я всегда буду одна», - твердила она себе, не понимая простой истины – возлюби себя, и возлюбят тебя другие. Она считала, что ее не за что любить.

Поэтому она была одна в этот ветреный осенний день; поэтому она пошла в кафе.

Небольшое полутемное помещение казалось больше, чем на самом деле. Девушка вошла, огляделась и выбрала самый дальний столик. Людей было немного – пожилая пара солидного вида, очевидно, переживающая свою вторую весну, и сумрачный молодой человек за соседним столиком, уткнувшийся в какие-то бумаги. «Бизнесмен» - с ходу окрестила его девушка, улыбнувшись его серьезному виду.

«Здесь хорошо», - думала она, рассматривая интерьер кафе. Оно было небольшим и уютным, таким тихим, как будто это кафе осталось единственным уголком покоя во всем мире. За окном шли, спешили куда-то люди, торопился ветер вслед за ними; листья одиноко ложились на землю. Вдруг некое неуловимое ощущение заставило ее оторваться от созерцания заоконной жизни и повернуть голову. Мрачный молодой «бизнесмен» смотрел на нее сверкающим взором – именно такое впечатление производили его выразительные серые глаза. Она не растерялась и в ответ смерила его презрительным взглядом. Он отвел глаза.

Она уже допивала кофе, когда «бизнесмен» подсел к ней за столик. «Сейчас клеиться будет», - подумала она, готовясь давать отпор. Но он вдруг сказал совсем не то, что ожидается в подобных случаях.

- Хотите ли вы жить в Царствие Божием? – спросил он.

Она рассмеялась в ответ; звонкий смех рассыпался по кафе, заставив пожилую пару неодобрительно оглянуться.

- Вы из секты? – в свою очередь спросила она, отсмеявшись. И почувствовала себя лучше – адепт развеселил ее. Она всегда была безбожницей.

- Нет, - не меняясь в лице, ответил он. – Я просто подумал, что если подойду и спрошу, как вас зовут или что вы делаете сегодня вечером, то буду немедленно отшит.

- Вы итак будете немедленно отшиты, - сказала девушка, суровея. – Считайте, что это уже произошло.

- Не буду навязывать вам свое общество, - поднимаясь со стула, произнес молодой человек. – Но все же, если вдруг захотите узнать, как можно жить в раю на земле, - при этих словах по его лицу скользнула лукавая улыбка, - позвоните.

Положив ей на стол маленький белый квадратик бумаги, он развернулся и вышел из кафе. Она проводила его взглядом и машинально взяла визитку. Повертела и сунула в сумочку. «Неординарный способ знакомства, - отметила она про себя. – Но если этот… Казанова думает, что я позвоню, то он глубоко ошибается».

… Она так и не позвонила сероглазому «сектанту». Но его образ снился ей каждую ночь. А он вздрагивал от каждого телефонного звонка – вдруг это она?

Так двое людей прошли мимо своей судьбы в тот ветреный осенний день. Они жили недолго, и оба умерли молодыми. В один день.

(c) Allegra Geller